Этот день был, как и многие другие – обычным и ничем непримечательным.

Если бы не он – грустный человек, можно было бы считать его абсолютно пустым – стандартным – неинтересным, прожитым, бессмысленно, традиционно и банально списанным, в архив.

По служебным делам, в середине дня, мне пришлось оказаться в центре Санкт-Петербурга. Выполнив, всё задуманное, я на своей машине возвращался назад.

Пробки – пересечение Литейного и Невского проспектов. Яркое солнце, слепящее глаза.

Невский проспект оказался забитым в обе стороны, пересечь его, казалось непросто. Я, в поисках отступления, начал оглядываться по сторонам и, в некотором отдалении, увидел его. – Странно, что я вообще его заметил. Даже, учитывая, что я стоял в крайнем правом ряду, и пешеходов было не много, а, тротуар хорошо просматривался – до него оставалось метров тридцать – в городе, на центральной улице, вполне достаточно, чтобы скрыть, что угодно.

Но, как бы там ни было, почему-то именно он, буквально бросился мне в глаза. Что-то в его облике показалось мне необычным.

Увидев его, я, сразу подумал – Вот идёт грустный человек.

Почему грустный? – Его высокая, сутулая фигура, опущенный под ноги, взгляд, капюшон, закрывающий лицо – вовсе недостаточные причины считать, что он грустный, размышлял я.

Полосу движения, в которой стояла моя машина, заклинило намертво, и у меня появилась возможность рассмотреть странного прохожего подробно.

Скорее всего, он достаточно молод, решил я. – Лица его я не видел, но одежда, выдавала в нём человека, не старше тридцати.

Он приближался, а я смотрел на него сквозь лобовое стекло. – Почему-то, он всё ещё привлекал моё внимание. Странно, он почти не выделялся из толпы. – Почти, но постепенно, я понял, в чём было различие. – Опасность. – Он испускал в мою сторону странные флюиды, которые по мере его приближения, усиливались, вызывая во мне непонятное беспокойство. – Я уже не мог отвести от него глаз, требовалось понять, причины своего состояния.

Яркое солнце скрылось за облаками и мне стало легче смотреть.

Модная холщовая куртка с капюшоном, синие джинсы, дорогие кроссовки, если не считать, устремлённый под ноги взгляд – ничего необычного.

Солнце снова пробилось сквозь облака, и тогда я увидел ..., а увидев, не поверил глазам. – Всё, абсолютно всё наполнилось красками, заиграло в солнечных лучах. – Всё, но только не он. – Он по-прежнему оставался тускло серым.

Приглядевшись, я заметил еле уловимую серую дымку вокруг него, разряженный туман, тёмный кокон, поглотивший его, закрывающий его от Солнца.

Человек почти приблизился. И, видимо, почувствовав мой пристальный взгляд, поднял голову, в попытке разглядеть меня.

Не уверен, что он мог это делать – под капюшоном, в глубокой тени, я не смог разглядеть его лица и соответственно не увидел его глаз. – Под его капюшоном скрывалась тьма – тьма, наблюдающая за мной своим ужасным, непонятным мне, способом.

Что ему нужно от меня?- в панике, подумал я.

Меня обдало холодом, на спине выступил пот. Я машинально закрыл глаза и нажал кнопку обогрева лобового – мне стало страшно.

Я представил, как из-под капюшона, прямо в меня, выстрелили два черных луча. Представил, как они, пытаясь пробиться ко мне, разбились в клочья, о лобовое стекло, о его сияющие нити электро-прогрева – как затем, яркое солнце, выжгло  остатки черноты, с поверхности стекла.

Длилось это считанные секунды.

Я с облегчением выдохнул и открыл глаза. Человека передо мной уже не было. Повернув голову, я увидел, как он мелькнул в толпе и скрылся в одной из арок дворов, оставшихся за моей спиной.

Вот и всё. – Холод и мрак уже не достанут меня, подумал я и улыбнулся. – И что на меня нашло – обычный день – грустный человек – скорее всего, он просто ...

И что только не привидится в пробке, в лучах слепящего солнца, при наличии воображения.